С Авдотьей Николавной рядом
Сидел штабротмистр удалой —
Впился в нее упрямым взглядом,
Крутя усы одной рукой.
Он видел, как в ней сердце билось…
И вдруг — не знаю, как случилось —
Ноги ее иль башмачка
Коснулся шпорой он слегка.
Тут началися извиненья,
И завязался разговор;
Два комплимента, нежный взор —
И уж дошло до изъясненья…
Да, да — как
честный офицер!
Но казначейша — не пример.
Неточные совпадения
Иван Кузмич, вышедший в
офицеры из солдатских детей, был человек необразованный и простой, но самый
честный и добрый.
Ну, батюшка, — сказал он, прочитав письмо и отложив в сторону мой паспорт, — все будет сделано: ты будешь
офицером переведен в *** полк, и чтоб тебе времени не терять, то завтра же поезжай в Белогорскую крепость, где ты будешь в команде капитана Миронова, доброго и
честного человека.
— Мыслители же у нас — вроде одной барышни: ей, за крестным ходом, на ногу наступили, так она — в истерику: ах, какое безобразие! Так же вот и прославленный сочинитель Андреев, Леонид: народ русский к Тихому океану стремится вылезти, а сочинитель этот кричит на весь мир
честной — ах,
офицеру ноги оторвало!..
— Скажите… Это — не в порядке дознания, — даю вам
честное слово
офицера! Это — русский человек спрашивает тоже русского человека… других мыслей,
честного человека. Вы допускаете…?
В одном весьма
честном доме случилось действительно и грешное и преступное дело; а именно жена одного известного и уважаемого человека вошла в тайную любовную связь с одним молодым и богатым
офицером.
После чаю
офицер объявил, что пока он еще имеет лета
честного образа мыслей, он непрочь присоединиться к другим людям тех же лет...
Нельзя быть шпионом, торгашом чужого разврата и
честным человеком, но можно быть жандармским
офицером, — не утратив всего человеческого достоинства, так как сплошь да рядом можно найти женственность, нежное сердце и даже благородство в несчастных жертвах «общественной невоздержности».
Об ущербе же его императорского величества интереса, вреде и убытке, как скоро о том уведаю, не токмо благовременно объявлять, но и всякими мерами отвращать и не допущать потщуся и всякую вверенную тайность крепко хранить буду, а предпоставленным над мною начальникам во всем, что к пользе и службе государства касаться будет, надлежащим образом чинить послушание и все по совести своей исправлять и для своей корысти, свойства, дружбы и вражды против службы и присяги не поступать; от команды и знамени, где принадлежу, хотя в поле, обозе или гарнизоне, никогда не отлучаться, но за оным, пока жив, следовать буду и во всем так себя вести и поступать, как
честному, верному, послушному, храброму и расторопному
офицеру (солдату) надлежит.
Ей теперь уже четырнадцать лет, но ее родные это скрывают и говорят, будто только двенадцать, но все равно мы дали друг другу слово, что пока я выйду в
офицеры, она будет меня ждать, а тогда прошу у вас позволения мне на ней жениться, потому что я уже дал
честное слово и не могу взять назад».
— Нет, Андрей Васьянович! Конечно, сам он от неприятеля не станет прятать русского
офицера, да и на нас не донесет, ведь он не француз, а немец, и надобно сказать правду —
честная душа! А подумаешь, куда тяжко будет, если господь нас не помилует. Ты уйдешь, Андрей Васьянович, а каково-то будет мне смотреть, как эти злодеи станут владеть Москвою, разорять храмы господни, жечь домы наши…
— Очень хорошо. Вы храбрый и благородный
офицер — я верю вашему
честному слову; но знаете ли, что, несмотря на это, вас должно, по всем военным законам, расстрелять как шпиона.
Кстати, вспоминаю я и про своего сына, варшавского
офицера. Это умный,
честный и трезвый человек. Но мне мало этого. Я думаю, если бы у меня был отец старик и если бы я знал, что у него бывают минуты, когда он стыдится своей бедности, то офицерское место я отдал бы кому-нибудь другому, а сам нанялся бы в работники. Подобные мысли о детях отравляют меня. К чему они? Таить в себе злое чувство против обыкновенных людей за то, что они не герои, может только узкий или озлобленный человек. Но довольно об этом.
Болботун. Що ж ты, Бога душу твою мать! А? Що ж ты… У то время, як всякий
честный казак вийшов на защиту Украиньской республики вид белогвардейцив та жидив-коммунистив, у то время, як всякий хлибороб встал в ряды украиньской армии, ты ховаешься в кусты? А ты знаешь, що роблють з нашими хлиборобами гетманьские
офицеры, а там комиссары? Живых у землю зарывают! Чув? Так я ж тебе самого закопаю у могилу! Самого! Сотника Галаньбу!
Один трусишка
офицер по протекции вышел в чины и сделался его командиром — Мирошев повиновался без ропота; командир стал его гнать (как случайного свидетеля своей трусости), стал придираться к нему на каждом шагу, и Мирошев, увидя, что дело плохо, вышел в отставку поручиком и отправился в Москву вместе с своим Прохором Кондратьичем искать
честного куска хлеба по гражданской службе.
Старший
офицер, Андрей Николаевич, недаром был одним из тех
честных моряков старого времени, который сам действовал всегда честно и открыто, не мог терпеть фальши и неискренности в других и грубо обрывал всякие сплетни и нашептывания, считая недостойным делом их слушать.
— Учитесь и работайте. Из вас сможет выйти дельный морской
офицер, хоть вы и высказываете глупости о войне. И нельзя в ваши годы не говорить таких глупостей: в них сказывается юная,
честная душа… Можете идти!
— Орлов! определить всех детей Берлинского на мой счет. Я его знаю: он храбрый
офицер и
честный.
(Многие
офицеры честным словом заверяли меня, что это факт.)
— Повинуюсь.
Честное слово шведского
офицера, что я исполню ваше желание.
У последней был сын, юноша лет двадцати трех, служивший
офицером в одном из расположенных в Белокаменной столице полков. Муж Хрущевой, полковник, был убит во время Отечественной войны, оставив своей жене и сыну лишь незапятнанное имя
честного воина и незначительную пенсию.
— Даю
честное благородное слово русского
офицера, — говорил Денисов, — что я разорву сообщения Наполеона.